15 марта 1951 года в огромной четырехкомнатной квартире элитного дома на Кировском проспекте Ленинграда произошло, на первый взгляд, малопримечательное событие. Вдова недавно умершего архитектора Иосифа Лангбарда Ольга Гавриловна положила перед собой чистый лист бумаги и написала следующие слова: «Председателю правления Союза архитекторов БССР Модесту Ивановичу Томаху». Далее следовала просьба командировать в город на Неве представителя, чтобы тот отобрал из архива покойного материалы, которые представляют наибольшую ценность для Беларуси.
Ольга Гавриловна рассуждала просто: белорусские коллеги Иосифа Григорьевича наверняка захотят заполучить творческое наследие своего земляка, успевшего при жизни стать легендой монументального зодчества. Ведь именно по проектам Лангбарда в Беларуси созданы самые знаменитые здания: Дом правительства в Минске, очень похожий на него Дом Советов в Могилеве, главный корпус Академии наук, Оперный театр, окружной Дом офицеров.
Она готова передать на родину супруга его эскизы, проекты и даже дивные рисунки, сделанные “секретной” краской, рецепт которой придумал сам Иосиф Григорьевич: ведь все это может пригодиться молодым, дерзновенным созидателям возрождающейся после войны республики. Ответа из Минска на свое великодушное предложение вдова так и не дождалась, хотя прожила еще немало: она умерла 17 октября 1978 года.
Телефонистка и инженер
Сидящей за письменным столом женщине было что вспомнить в весенний день 1951 года. В счастливом браке с Есечкой, как Ольга Гавриловна называла мужа, она прожила 30 лет. Знакомство произошло в 1919 году в танцевальной школе на Троицкой улице, куда телефонистка Оленька ходила на занятия. Однажды туда заглянул солидный 37-летний инженер. Увидел красивую барышню и безоглядно влюбился. Вначале рисовал ее портреты, а потом сделал предложение руки и сердца. В 1920 году они поженились. Девица Захарова, как сказано в свидетельстве о заключении брака, изъявила желание взять фамилию мужа. Правда, не удержалась от искушения и сбросила себе целых три года, записав в брачном свидетельстве 1899-й год рождения. И став по документам на 18 лет моложе супруга, хотя и без того разница в возрасте у них была немалая. Тот же не только не воспротивился ее капризу, но и сразу заявил: “Мне нужна жена, которая будет ухаживать за мной и любить. А обеспечить ее всем необходимым я смогу сам”.
Также на нашем сайте вы можете узнать об онлайн казино без верификации в Беларуси!
Красавицу Ольгу такой подход очень устраивал: после замужества она больше нигде не работала, жила за спиной супруга как за каменной стеной. Правда, после его смерти возникли проблемы с пенсией. Хорошо, в доме осталось много дорогих предметов искусства. Жила тем, что постепенно их продавала.
Платье из белого шелка
Своих детей у четы не было. А свободного места в огромной, в 160 квадратных метров, квартире элитного дома, бывшего здания первого русского страхового общества — хоть отбавляй. Поэтому супруги с удовольствием приютили племянницу Свету — дочь родной сестры Ольги Гавриловны Клавдии. Девочка проводила у Лангбардов много времени, часто оставалась ночевать. Бездетные покровители ласково называли маленькую Светлану Ланой, Ланочкой, Ланулькой. А она, не в силах выговорить имя “Иосиф”, в свою очередь называла Лангбарда “дядей Ланой”. Он, как мог, баловал племянницу. Из каждой поездки в Минск — Иосифу Григорьевичу часто приходилось наведываться в нашу столицу, где архитектор курировал строительство запроектированных зданий — привозил ей коробки конфет и другие подарки.
Особенно запомнилось Светлане Соколовой белое шелковое платье: для девочки из только что пережившего блокаду Ленинграда оно было не просто обновкой, а волшебным нарядом принцессы из сказки.
Светлана Сергеевна Соколова на всю жизнь сохранила еще один подарок знаменитого дяди — книгу-календарь на 1946-й год с трогательными словами посвящения: “Светлой звездочке Светлане от дяди Ланы”. Надо сказать, имя Светлана в те годы было очень популярным: как-никак сам Иосиф Виссарионович Сталин так назвал свою любимицу дочь.
Пропуск в Дом правительства
Откуда, вправе спросить дотошный читатель, журналист знает все эти подробности. Что ж, пора раскрыть интригу. Дело в том, что недавно в Минск приезжал из Санкт-Петербурга сын Светланы Сергеевны Соколовой Константин Соколов. Аккурат на 40-летний юбилей Белорусского государственного архива научно-технической документации, где хранятся личные фонды многих белорусских зодчих. Константин Юрьевич, приходящийся внучатым племянником Иосифу Лангбарду, привез замечательный подарок минским архивистам — более двух десятков уникальных документов из творческого наследия знаменитого родственника. Прямо, что называется, с поезда они были помещены на выставку в Исторической мастерской города. Причем значительная их часть, как уточнил сам владелец, продемонстрирована широкой общественности впервые: до сих пор они хранились в домашнем собрании наследников Лангбарда.
Очень знаковая, согласитесь, деталь: минчанам доверили увидеть то, что пока не видели даже петербуржцы.
Тогда же гость из Питера согласился на эксклюзивное интервью, поведав многие неизвестные подробности из жизни четы Лангбардов. Например, о том, что Ольга Гавриловна в 30-е годы была арестована органами НКВД.
— Однажды Иосиф Григорьевич позвонил из Минска — узнать, как дела у жены. Не застав ее дома, задал вопрос ее старшей сестре Александре Гавриловне. И та в ответ сказала: “А ты знаешь, Олю увезли — на Литейный, 4”. Этот адрес был знаком каждому ленинградцу. К счастью, благодаря знакомствам Лангбарда в высших кругах, в частности с тогдашним первым секретарем ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймоном Пономаренко, ее достаточно быстро выпустили.
— Достаточно быстро — это в какой срок? — уточнила я у Константина Юрьевича.
— Через недели полторы, не больше. Сама Ольга Гавриловна не любила об этом вспоминать, — пояснил он и добавил: — Интересно то, что потом ее пригласил на прием сам Сталин. Мы до сих пор храним костюм, в котором она ходила в Кремль, — из тонкой шерсти зеленого цвета.
Петербургский гость показал мне документы из фамильного архива, которые привез в Минск: свидетельство Бельской городской управы о внесении И.Лангбарда в призывные списки и получении отсрочки до окончания образования, выданное в Первую мировую войну, трудовую книжку, пропуск за номером 687 в Дом правительства до 24 часов с грозным предупреждением “Без права перадачы другой асобе”, копию заверенного нотариусом свидетельства о браке за 1920 год. Был среди них и документ, удививший даже белорусских архивистов, — присужденный Лангбарду Гран-при Парижской выставки 1937 года с лаконичным пояснением “за архитектуру Белоруссии”.
Негативы из собрания А.Воинова
А теперь мне хочется сказать добрые слова в адрес ведущего научного сотрудника Белорусского государственного архива научно-технической документации Галины Шостак, которая и инициировала возвращение в Минск уникальных документов. Именно ее стараниями в БГАНТД был создан личный фонд И.Лангбарда, насчитывающий до пополнения из Питера 136 единиц хранения.
— В 1978 году Анатолий Александрович Воинов, сын Александра Петровича Воинова, также знаменитого архитектора, передал нам 126 негативов с проектами Иосифа Григорьевича, вариантами эскизов созданных им памятников, другими архитектурными фантазиями. Мы стали разыскивать новые документы, поместили информацию в Интернете о том, что будем признательны за любую помощь в сборе материалов о Лангбарде, — рассказала Галина Ивановна. — Так состоялось заочное, виртуальное знакомство с живущими в Санкт-Петербурге наследниками Лангбарда, в частности со Светланой Сергеевной Соколовой. К сожалению, сама она приехать в Минск не смогла, хотя и собиралась. Зато передала нам свои воспоминания о знаменитом “дяде Лане”.
Что случилось дальше, я уже, в принципе, рассказала. Константин Юрьевич Соколов, бывавший до сих пор в нашем городе только проездом, привез в Минск архив Лангбарда. И в качестве жеста доброй воли часть его безвозмездно передал белорусским архивистам, увидев, сколь трепетно те заботятся о памяти зодчего. “В Санкт-Петербурге, к сожалению, Иосифа Григорьевича предали забвению”, — признался он. После переговоров с директором БГАНТД Александром Запартыко гость выразил желание издать в нашей стране дневниковые записи Лангбарда и передать архиву другие подлинники и копии документов.
Так что теперь есть шанс, что в Беларусь вернется то, от чего мы столь неосмотрительно отказались 57 лет назад, — бесценное творческое наследие человека, подарившего нашей стране неповторимые архитектурные шедевры.